Маркус был уверен в том, что не преодолеет оставшиеся несколько метров до вершины горы. Лезть без специального снаряжения было глупо, но его дед настаивал постоянно, так как сам, не смотря на изрядный возраст, одолевал любую вершину без особого труда. Сегодня было особенно трудно. Раз в пол года дед и внук выезжали "на природу" к Великому Каньону. Нормальные люди ездили туда любоваться на красоты природы, но Дуэйн Бэккет с внуком упражнялись в стрельбе и скалолазании. Маркус всегда предпочитал поразить цель с огромного расстояния при штормовом ветре а после собрать и разобрать М-16 посреди песчанной бури, при этом не потеряв ни детальки, все что угодно, лишь бы не лезть в гору. Но в свои пятнадцать лет ему довелось вдоволь полазать по неровностям земной поверхности.
- Долго ты там будешь плестись, Маркус? - из задумчивости мальчика вывел окрик деда, который спокойно прохаживался на вершине горы. - В твои годы я бы забрался сюда ещё быстрее, ведь даже будучи старой развалиной я оказался здесь раньше тебя!
- Я, кажется, не смогу, дед... - прокряхтел Маркус, прикладывая все усилия, лишь бы не сорваться с крутого склона. Мальчик знал, что по нормальной, каменной горе лезть куда легче и он бы справился быстро. Но тут... Непрочная красная порода то и дело грозит осыпаться и выскользнуть из пальцев.
- Нет, сможешь! - возразил дед. - И смог бы взобраться вдвое выше, но сегодня у нас сокращенная программа тренировок.
- Дед... Я правда не могу. Уже пальцев не чувствую! Я так вниз сорвусь! - взмолился Маркус.
- И после этого ты называешь себя Бэккетом, Маркус? - строго спросил Дуэйн, пристально глядя на внука. - Ты просто боишься устать. И устаешь. Если не боятся усталости, то она и не наступит! Когда тебе придется влезть на чертову уйму сотен метров в гору, в мороз, да ещё и потом устранять охранников секретной русской лаборатории, создающей новые модели "Тополя", ты поймешь, что наши тренировки были не зря. Ведь ты хочешь быть сильным и служить стране, верно? Иди ты хочешь поддаться страху и впустить в сердце страх. До конца дней прожить ничтожеством, подобным твоему отчиму?

Маркус, от упоминания об отчиме, пришел в ярость и с неимоверными усилиями взобрался ещё на несколько метров вверх. Дед, подначивая его, упомянул того, кого мальчик больше всего ненавидел. Потому что было за что.

- Замечательно, ребята! – негромко сказал отец Барнс, закончив дережировать детским церковным хором. – Дэнис, Айк, у вас отлично выходит. Маркус. В этот раз уже гораздо лучше.
Восьмилетний, темноволосый мальчуган по имени Маркус был обрадован этой скромной похвалой. Он знал, что у него не очень хорошо удается петь в хоре, но занимался усердно, лишь бы как можно дольше оставаться в воскресной школе и не идти домой.

Мальчик угрюмо брел по вечерним улицам, пиная пивную банку, попавшуюся по дороге. Друзья, с которыми он ходил в школу, жили в более благополучных районах и, очевидно, уже давно сидели дома, в кругу любящей семьи. Маркус не любил это слово, считая его синонимом оскорблений, унижений и побоев безо всяких причин. Отчим не работал, перебиваясь пособиями, часто напивался и избивал маму Маркуса. Мальчику тоже временами доставалось, но смышленый ребенок научился предугадывать поведение отчима и вовремя уходить из дома. Мать же, работавшая на двух работах, была, казалось, сломана непростой жизнью и во время издевательств мужа просто стояла не шелохнувшись. Маркус не понимал этого. Он не видел причин терпеть побои и унижения, не пытаясь дать сдачи. Он сам не был задирой, но если ему или друзьям угрожала опасность в лице хулиганов, то дрался рьяно.
А ещё был дед. Но Маркус видел его всего несколько раз и то, уже очень давно. Это был совсем другой человек. Сильный, храбрый и волевой. На сколько мальчику было известно, дед был военным и жил где-то далеко, но каждый месяц от него приходили денежные переводы, большую часть которых отчим пропивал или проигрывал в карты.

- Ааааа… Явился наконец… - протянул подвыпивший отчим, не отрывая взгляда от рябящего помехами телевизора, когда Маркус вошел в комнату. – Что это тебе так нравится таскаться в эту церковь? Верующий что ли больно? Лучше бы вон, пошел в недавно открывшийся Волморт, тележки бы подавал людям, и денег каких-то заработал.
- Отвали, Фрэнк! Лучше бы сам хоть денек поработал! – огрызнулся Маркус. Он никогда не называл отчима иначе, чем по имени. Звать этого урода «папой» было ниже его достоинства.
- Что ты сказал, шкет? – пьяно возмутился отчим, прикидывая, запустить ли в пасынка бутылкой, или же сперва допить пиво, что в ней ещё было.
Маркус вместо ответа юркнул в кухню с надеждой пообедать. В холодильнике было пусто. Если, конечно, не считать нескольких пустых поддонов от полуфабрикатов и старых консервных банок, в которых тухло содержимое. Ублюдок Фрэнк не любил выносить мусор, и, считая себя невероятно хитрым, ставил пустые упаковки из под еды обратно в холодильник.
Мальчик со вздохом закрыл холодильник и решил направиться к себе в комнату, которую считал чем-то вроде убежища от ужасной повседневности наравне с церковью, куда ходил по выходным. Пробираясь к лестнице, ведущей на чердак, служивший вторым ярусом квартиры, Маркус ловко увернулся от пущенной в него пивной бутылки. Отчим не забыл оскорбление. Но пока что был не достаточно пьян, что бы предпринять что-то покруче. Но вот когда он напьется сильнее, то тут уж в его пустую голову все старые обиды и промахи влезут всем скопом.

- Эй, малец!!! Не ходи туда! Там твоя мама… занята… - донеслось до мальчика снизу. Но Маркус проигнорировал этот окрик, решив, что мать опять рыдает о своей тяжкой судьбе, проклиная себя за то, что бездумно сбежала из отчего дома, устав от муштры и надеясь найти себя. Не нашла. Спонтанная влюбленность. Залет. Убогий, нищенский быт в тех местах, куда даже полиция неохотно приезжает. Маркус Кокер знал, что обязан порвавшемуся презервативу своим рождением, а дурацкой фамилией – своему мудаку-отчиму.
В коридор второго этажа выходило три двери. Одна вела в чулан, другая – в комнату Маркуса, а третья – ещё в одну комнату, обычно пустующую. Её дверь всегда была закрыта на ключ, но мальчик, росший в злачном районе и уже не раз вскрывавший замки, проникал в это помещение и не нашел там ничего другого, кроме старой кровати. Маркус не знал, для чего она нужна. Ведь мама и мудак-отчим располагались в спальне на первом этаже.
В этот раз все было иначе. Дверь третьей комнаты была приоткрыта. Из щели, в темный, грязный коридор пробивалась полоса света. За дверью явно что-то происходило. Преисполненный любопытства, Маркус толкнул дверь, которая начала открываться с тихим скрипом.

Все, что угодно, но только не это!

Риско – главарь местной группировки, крышующей район и гоняющей на прыгающих кабриолетах, был в комнате с матерью Маркуса. Вернее, он был на ней. Мальчик не был наивен. Он прекрасно знал как и откуда берутся дети. И что иногда они не берутся. А процесс осуществляется для удовольствия или для каких-то ещё целей. То, что Фрэнк трахал его маму, вызывало у Маркуса неподдельное отвращение. А ещё и этот чертов нигер….
- Пошел вон, мелкий! – крикнул Риско, не прекращая своих действий. – Я тут «прощаю» долги твоего папки!
Мама Маркуса повернула голову и её глаза встретились с глазами сына. Он все понял. И назначение этой комнаты, и всю никчемность жизни в целом. Мальчик развернулся с сбежал по лестнице на первый этаж. Там он застал отчима. На прежнем месте, перед телевизором, распивающим очередную бутылку пива. По равнодушному взгляду Фрэнка, Маркус понял, что подобное случается отнюдь не редко. И по всеобщему согласию.
Ребенок затрясся от ярости, но не нашел в себе сил сказать что-то отчиму, а потому лишь выбежал из квартиры, так сильно распахнув дверь, что та с грохотом шарахнулась об стену, открываясь, а потом с таким же шумом вернулась на место за его спиной.
Здесь оставаться больше было нельзя. Маркус Кокер знал это уже давно. Не сейчас осознал данное с необычайной ясностью. Вернее нет. Не Кокер. А Бэккет. Как дед. А не как мразь, которая лакает пиво перед зомбоящиком, пока какое-то отребье развлекается с его женой за его же долги.
Маркус знал, куда он направляется. Он должен отыскать деда. Мама не раз получала письма от него, но Фрэнк запрещал отвечать. Но адрес на конвертах мальчик, обладая отличной памятью, запомнил. Добраться до Джерси маленькому мальчику будет не просто. Но он справится. Маркус знал это.

- Так что же, ты решишь ещё повисеть тут, или, быть может, взберешься все-таки на этот пригорок?
Голос деда вывел Маркуса из минутной задумчивости о своей судьбе. Он поднял голову и посмотрел наверх, туда, где стоял Дуэйн Бэккет. Поразительно, но ещё минуту назад остаток пути казался ему непреодолимым. А теперь же он, слегка поднапрягшись, вскарабкался на вершину горы и встал рядом с дедом.
-Вот это мой внук! – сказал Дуэйн с гордостью. – Но знаешь, ты так долго лез, что я, глупый старик, случайно разобрал М-16 и детали выпали из моих дрожащих рук и рассыпались тут. Ты уж прости, но не мог бы помочь?
Маркус правильно понял шутливый тон деда и с жаром принялся собирать детали в пыли и прилаживать их на место, собирая винтовку вновь.
Да, кто-то сказал бы, что его новая жизнь, которой он жил уже несколько лет, была сложной и суровой. Но Маркус был счастлив. Совершенствуясь под руководством деда, готовя себя для службы, он понимал, что по настоящему живет. А однажды, когда он будет готов, он покончит со своим прошлым, вогнав ему в голову пулю, на которой собственноручно вырежет имя… «Фрэнк».

Отредактировано Marcus Beckett (3 Июл 2012 12:21:03)