Дик спокойно выслушал триаду нового знакомого. И затем, не менее спокойно ответил: «Ты прав, но… Вот этот нож должен уже торчать у тебя в печенке… Я был бы рад совершить правосудие. Но… не стану».
Хмыкнув, капрал скептически пронаблюдал за театральными действиями человека.
- Артист…
Не отворачиваясь от Маркуса, военный вслушивался в тишину леса, ища в ней новые звуки. Лишь слабый возглас где-то вдали, звякнул в джунглях и тут же затих.
- Ждем остальных и в путь. А ты Артист, – обратился он к Маркусу. – Не шали или я убью тебя первым. – первая, за последние дни, усмешка, озарила лицо капрала.
Дик снова взял в руки МП5, который оставил лежать на рюкзаке, а метательный нож убрал в специальный карман за спиной, всего которых было пять - в каждом по ножу.
"Сейчас надо привести в чувству эту девушку, дождаться возвращения Глории вместе с парнем - и в путь, ибо время не ждет".

Однажды, пришлось пролежать в сточной канаве тридцать два часа, не подавая признаков жизни, пока трое наркоторговцев не ушли бы с места преступления, зачистив абсолютно все следы своего пребывания. Сабин тогда повезло, что дело она имела с сопливыми новичками, однако умеющих хоть как то вести дела. Но брезгующих избавляться от трупов утилизируя их или расчленяя, как делали более серьезные организации. Потому они считали, что выстрелить в область живота и скинуть в канаву за городом, а затем пересчитать вырученный героин и зачистить место, было отличной идеей. Хорошо было то, что тогда, во время выстрела, она стояла близко к канаве, и попросту предугадав дальнейшее развитие событий, упала в канаву одновременно с выстрелом, тем самым избежав пулевого ранения. Внизу было слишком грязно и глубоко, потому проверить пульс никто не спустился. Можно ли сказать, что это была удача? Нет - нерасторопность наркодельцов.
Ситуация становилась с каждой секундой всё хуже и хуже. Это точно работорговцы. Чего уж стоят татуировки её "спасителя", которые Сабин мельком успела рассмотреть, когда тот вытаскивал её из ямы. Все вооружены, все одеты явно для путешествия по джунглям. А какой нормальный турист будет готовится к прогулке по этим безумным и опасным местам? Только те, кто нападают на паромы, забирают с него молодых, красивых и сильных, а затем продают в страны ближнего востока в сексуальное рабство.
- Ничего, пока они думают что я без сознания, у меня есть время. Если бы я понимала о чем они говорят... Может это и не работорговцы на самом деле? Иначе зачем бы тот старик бросился меня вытаскивать? Впрочем, я не могу рисковать.
Когда Маркус брал Сабин на руки, та заприметила, помимо татуировок, ещё и две кобуры под его руками, из которых торчали рукояти пистолетов. 
- Мой план действий? Дождаться удачного момента, - Сабин на полсекунды едва приоткрыла глаза, что бы осмотреться вокруг, и тут же вновь их сомкнула. - И действовать. Затем взять рацию, и связаться с местной полицией. Что ж, иного выхода я не вижу.
Они остановились.
- Сейчас.
Несущий её бандит начал что то говорить, и Сабин внезапно ударила его рукой, которой была не прижата к груди несущего, в нос, ориентируясь по звуку, и уже в ходе действия открывая глаза. Хоть сама француженка не была сильной физически, но ударить больно и правильно она умела. В следующий же миг, она встрепенулась, выскакивая из рук бандита и падая в полу-сидящем положении на землю, умягчив падение перенеся весь вес в стопы. Ещё миг, и Сабин вскочила из своего положения на ноги, и выхватила из его кобуры под рукой пистолет, тут же нырнув к нему за спину и уперев дуло в спину незнакомца. Предохранитель с легким щелчком был снят.
- Дернешься, и пуля пробьет твое легкое. Думаю, ты догадываешься о последствиях. - Не важно, что бандит мог её не понять, поскольку говорила она только на французском. Главным было то, что она его предупредила, и по интонации нельзя было сказать, что оружие используется лишь для блефа. Аферистка выглядывала сбоку из-за плеча мужчины, который был её выше почти что на голову, что впрочем играло ей на руку. Она была меньше, потому и укрыться за ним было проще. - Рацию! И всем стоять на месте, мне терять нечего!
- Если всё же план провалится, я вышибу себе мозги, перед этим прихватив парочку ублюдков.

Отредактировано Sabine Lacroix (22 Апр 2012 15:40:03)

- Да стой ты! - рявкнул Кевин, хватаясь за запястье Глории. Девушка дернулась, вырвав из захвата Кевина свою руку. Кайла с непонимающим возмущением уставилась на парня. С чего вдруг он решил защищать этого темнокожего, чьи друзья (если не он сам) пытались убить их некоторое время назад? Лже-Глория снова взяла на прицел аборигена. Однако, он не выказывал какой-либо враждебности. Напротив, он был удивлен и заинтересован. Перед появлением Брэдшоу, кажется, он что-то протягивал в дружелюбном жесте Кевину...
- Что тут происходит? - негромко обратилась Глория к подростку, медленно и неуверенно опуская пистолет. Убивать без видимой на то причины почти голого, если не считать набедренной повязки, юнца, которому на вид было не больше двадцати, не входило в планы "преступницы". Вдруг сзади зашумели кусты, затем через мгновение раздался выстрел... Кайла резко развернулась. Перед ней в паре метрах стоял Томас Морисон с ружьем. Не может быть... - пронеслось в голове. Она оглянулась за аборигена. Парнем, не сильно раненого в плечо, теперь овладел страх, и он нырнул в кусты. Однако, перед тем как скрыться местный житель обронил вещь, которую недавно протягивал Кевину. Кайла замерла. Она была поражена. С одной стороны тем, что впервые видела так близкого человека, который всю свою жизнь прожил в джунглях, не знающий о прелестях цивилизации, с другой - от вида Томаса, выстрелившего в человека. Наверно, было бы лучше если мужчина уложил его тут сразу же, а не просто ранил, тем самым дав возможность убежать. Теперь абориген может рассказать о случившемся своим друзьям, которые настроены отнюдь не так дружелюбно, как этот секунду назад. Кайла за пару секунд уже вообразила себе, как она медленно поджаривается на костре, рядом пляшут голодные аборигены-людоеды, хлопая в ладоши, бренчат костями ранее съеденных туристов и... Из этой бешеной карусели мыслей ее выдернул крик Сабрины, которая очнулась на руках Маркуса и что-то верещала на французском. Она умудрилась вырваться из его объятий и выхватить у него же пистолет из кобуры.
- Да, отлично! Давайте перестреляем друг друга прямо здесь! Какая разница умереть от пули или отравленного дротика, да? - закипая, Кайла сделала шаг по направлению к француженке, крепко сжимая пистолет в правой руке.

Маркусу не удалось полюбоваться тем, как чингачгук ускакал в кусты, подстреленный лихим дедком. Но зато агент в очередной раз смог насладиться пистолетным массажем в исполнении франко-говорящей дамы. Она сыпала угрозами на языке Наполеона. Бэккет, проходя обучение, изучал некоторые иностранные языки и французский знал лучше, чем казалось по его внешнему виду. Но в разговоре следовало демонстрировать больше небрежности.

- Хм... Странно... Обычно девушкам больше нравится мой золотой Кольт. - удивился Маркус, чуть поворачивая голову и замечая в руке француженки черный, матовый пистолет. - Но это, конечно, до того, как они познакомятся с моим "главным калибром".
Последняя фраза была произнесена с видом "Если вы понимаете, о чем я" и адресовалась Дику и профессору, что бы разрядить обстановку.
Агент посмотрел на Енотика. Девушка была явно на взводе и могла вот вот применить по назначению подарок дедушки Дуэйна. Бэккет ничего не предпринял, что бы разоружить девушку или причинить ей ещё какой-либо урон. Мог он в данный момент так поступить, или нет, было не важно. Маркус принял более благожелательный вид, технику которого отрабатывал не единожды и, чуть улыбнувшись уголками губ, с акцентом заговорил на французском.
- Послушай, Енотик. - обратился Маркус, исходя из картинки на куртке девушки. - Если там, откуда ты родом, принято так благодарить тех, кто бросается к тебе на помощь и вытаскивает из всяческих ям, то, конечно, можешь прострелить мне что-нибудь. Только сперва спроси разрешения. Некоторые органы мне дороги как память. Я тебе не враг. И никому из твоих разномастных, веселых друзей. Знаешь, если хочешь, пусть пистолет пока побудет у тебя. Но потом я попрошу тебя его, все же, вернуть. Это подарок.
Агент чуть поморщился, так как коммуникатор, замаскированный под часы, продолжал периодически едва заметно вибрировать, настаивая на общении с командованием.
Кстати, мадемуазель, - продолжил Бэккет на французском, -  вы только что были приняты в "Клуб любителей целиться в Бэккета." Гордитесь своей принадлежностью.

Отредактировано Marcus Beckett (25 Апр 2012 17:29:19)

Как же бесконечно приятно держать на мушке пистолета какого-нибудь здоровяка. Страх - прекрасный способ заставить делать людей то, что тебе нужно. Но если эти люди не лишены рассудка. Впрочем, подобная реакция незнакомцев только подкрепила мнение Сабин о том, что перед нею работорговцы. Никто не запаниковал, никто не подал особого виду, и куда больший ужас все испытали подстрелив индейца, который может привести сюда свое племя, нежели вероятная смерть их товарища.
Впрочем первое объясняло второе, но это было не самым интересным.
Оказывается, почти все эти дегенераты знали её родной язык. Разумеется, ни один из них не умел на нем говорить по человечески, но основные мотивы их речи понять всё же удалось.
Сабин выглядывала из-за плеча Маркуса, будучи полностью скрытой за ним, а потому у неё был живой щит, который не даст пулям дойти до неё в первые секунды стрельбы.
- О да, зачем торговцам спасать свой товар. Если ты думаешь, что я тупая, то продолжай бесить меня дальше, я итак на нервах. Если нет, то заткнись, иначе получишь пулю из собственного ствола. - Процедила сквозь зубы Сабин, испытывая настоящее отвращение к каждому здесь, настолько ярко выраженное в интонации и взгляде, что никогда ранее, казалось, такого не было.
- Рацию! И опустите оружие! - Повторила Сабин, разумеется не рассчитывая на то, что её услышат, после чего она приставила пистолет к затылку Маркуса, готовясь к короткой, но последней перестрелке.

Теперь все внимание было устремлено на девушку-француженку, чьи слова Кайла ни черта не понимала. По интонации, взгляду и вообще по пистолету в руке, умело утащенном у Маркуса, было ясно, что девушка не настроена мило разговаривать, а уж тем более участвовать в поисках места для разбивки лагеря. Сабин, прячась за широкие плечи Громилы, приставила пистолет к затылку мужчины и что-то брякнула на французском. Кайла, держа пистолет наготове, поглядывала на растерянных Кевина с Томасом и ухмыляющегося Маркуса. Рейнолдс с некоторой надеждой взглянула на Дика. Ей показалось, он единственный в этой компании сможет разрулить сложившуюся ситуацию. Он же военный. У него должно быть все схвачено... Должно... Кайла сглотнула и отерла рукавом рубашки пот со лба. Меньше всего ей хотелось любоваться трупом юной Сабин. Глория не хотела больше смертей. Их и так было сегодня слишком много... Томас заговорил. Он говорил с девушкой спокойно и уверено. Кайла отступила назад на шаг, не проронив ни слова. Ей все равно нечего было сказать. Сабин ее не поняла бы, а остальные и так знали, что нужно успокоить разбушевавшуюся мадам.
Вокруг, как казалось Глории, с каждой минутой становилось жарче. Она считала с того момента, когда избавилась от пристава, бежала в город, выкрала одежду из магазина, оказалась на причале и время, проведенное в плавание... По ее подсчетам было уже за полдень, а значит самое невыносимое жаркое время еще впереди.

Дик с выражением вселенского скептицизма смотрел на происходящий вокруг курятник. Или коровник. Или еще что-нибудь... сельскохозяйственное.
Вообще, Дик был не против длительных псевдофилосовских бесед, расцвета софизма и фестиваля демагогии, в лице странной девушки и не менее странного благогородного наркоторговца, да и сам он присоединится был не прочь. Но Время - именно в этот момент чувствовалось, как никогда. Оно звенело и стучало, словно призывая следовать ему, влиться в его безудержный поток, уносясь к тому, к чему спешил. 
Военный вздохнул. А Время уходило. Быстро. Слишком.
Шутки Артиста, коего звали Маркус, он пропустил мимо ушей, невозмутимо поигрывая оружием - бег Времени резко замедлился, успокоившись и больше не призывая бросаться в его поток - и поэтому капрал продолжал гнуть свою линию - если девушка успокоится, послушавшись безупречных со стороны казуистики и апории, доводов полемичного наркоторговца, то все будет хорошо и все будут довольны, ну, а если эта девушка, склонная к необдуманным словам и столь же необдуманным действиям, решит проявить всю свою необдуманность на практике... То придется поступать так, как следует.
Капрал вздохнул, ожидая ответа девушки, посматривая по сторонам и прислушиваясь к звукам беспокойных джунглей. Хотя, разве джунгли могут быть спокойными? Тут Дик поймал себя на том, что сам впадает в дискуссионный бред с самим собой, используя все, вышепоименованные приемы.
В третий раз вздыхать уже не хотелось. А что хотелось и что нет? "Черт, эти джунгли доведут меня до больницы, где я буду распевать псалмы и биться башкой об алтарь, к тому же языческий, споря с божками о равновесии состояния мира, в условиях современной, неблагоприятной для проживания естественных существ, реальности. Чееерт!"
Военный резко поднялся, мотнув головой, пытаясь вытряхнуть безумные мысли, однако оружие никуда не убрал. Сейчас, именно сейчас, должна была решиться судьба их дальнейшего обитания или выматывания, из сих, совершенно неблагоприятных для путешественников, джунглей.
Присвистнув, от количества бредовых мыслей, так внезапно посетивших его занятую проблемами и другими мало приятными делами, голову, Дик вновь уставился на парочку интеллектуалов, дискутирующих по поводу стоимости человеческой жизни, ожидая, что в конце-то концов, их полная взаимных любезностей беседа, окончится, давая простор остальным, пока бездействующим участникам (не считая бойкого профессора, умудрившегося в секунду подстрелить человека и истинно раскаяться в этом), для столь же высокопарного выражения своих мыслей.

Чего вылупились, ублюдки? Идем.
Странно было радоваться именно такой формулировке ответа девушки, но Морисон испытал именно это чувство. По крайней мере облегчение от того, что ситуация более менее сгладилась, и все присутствующие перестали тыкать дулами друг в друга.
- Замечательно, - сказал он на французском, обращая свой многозначительный взгляд на девушку. В нем был укор, смешанный с нетерпением. И тем не менее, больше он ей ничего не сказал. В конце концов, ситуация, в который оказались все они, несет в себе мало приятного, и бог его знает, кого переклинит в следующую минуту. У каждого случаются срывы. Морисон в принципе был не склонен осуждать кого-то. А в таких условиях и подавно. и в конце концов, все хорошо, что хорошо кончается. Спасибо и на том, что в аффекте она не перестреляла их всех.
Забросив ружье на плечо, он скомандовал к продолжению пути и вышел вперед их группы, следуя за Диком, который продолжил рассекать воздух своим мачете.
Они шли около получаса, может чуть больше, оставляя на деревьях зарубки, пока наконец джунгли не стали заметно менее густыми. Услуги Дика в расчищении пути больше были не нужны, теперь все они могли идти быстрым шагом, время от времени отодвигая в сторону непослушные ветви кустов и деревьев.
- Пройдем еще пару метров и, думаю, можно будет остановиться, - нарушил общее молчание Томас.

----> центр лагеря

Каждый агент, работающий "в поле" в совершенстве владеет искусством внедрение во враждебную среду. Для устранения ли целей, или же просто сбора информации, но каждый подобный сотрудник способен на импровизацию и создание правдоподобной легенды. В противном случае, тот, кто оказался не столь изобретателен и артистичен, ловит пулю на первом же задании.
Маркус был спецом в этом деле. В данный момент он шел между двумя девушками из выживших речных путешественников и живо рассказывал им какую-то забавную историю. Для француженки ему приходилось так же переводить на её язык, хотя и с ошибками. Все истории его нынешней легенды не были вымыслом. Во время операции в Колумбии, он столкнулся с одним из лучших головорезов Картеля. Это был настоящий маньяк, с детства воспитываемый наркобароном заместо погибшего сына. Не стоило и говорить об полной верности громилы хозяину, которого он почитал за отца. В Картеле его звали Белый Волк.
Бэккет досконально изучал его биографию, изобиловавшую различными преступлениями. По окончании операции и, через какое то время, отправки в Бразилию, Маркус принял на себя личину давнего врага. Фотографий Белого Волка не было, а те, кто его видел, обычно, долго не жили, поэтому Бэккет не сильно боялся разоблачения. Особенно в Манаусе и среди группы выживших туристов. Не исключено, хотя, что кто-то из них читал газеты о недавних событиях, но так даже лучше. Сложно в беспощадном убийце разглядеть правительственного агента.

-...и, представляете, когда я поднялся на ноги, я понял, что тот косоглазый ударом ноги отправил меня в полет через стол. Да. Ну я тогда достал пушку, что прятал за поясом, и всадил ему пулю в колено. Эх, как он верещал потом. Но остановиться и как следует попотчевать гостя пулями не было возможности. Ребята Моралеса вовсю решетили бар из пулеметов. Но потом наши подъехали и  все снова успокоилось. Мы забрали два грузовика чистейшего Товара. И Карло, ну тот, который пытал всех, кто не нравится боссу, продолжил допрашивать тех ублюдков, что пытались пробраться на виллу Картеля под видом журналистов. А я ещё и того раненного азиата прихватил. Сперва сломал ему ноги кочергой, прямо как у Тарантино, а потом Карло проткнул раскаленной проволокой его раскосые глаза.

Агент рассказывал одну из историй, которые почерпнул, изучая дело Белого Волка. В данный момент он непринужденно шел через джунгли, словно был не в непроходимой чаще, а где-нибудь на улицах Лос-Анджелеса. На плече его покоилась сумка с оружием и патронами. В руке поблескивал золотой кольт. Несколько раз он подхватывал девушек, которые чуть не падали, не заметив торчавшие из земли корни деревьев. Внезапно группа остановилась, так как ученый решил, что они нашли приличное место для обустройства лагеря. Маркус бегло осмотрелся по сторонам в поисках угрозы, но в данный момент все было спокойно.

   ------>Центр лагеря